Всю жизнь бездарно кукарекал...
Вчера было лето, сегодня вдруг осень...
Мне снится, что маюсь и трушу...
По Свирскому ущелью лентой путь лежит...
Сжалось небо, не больше ладони...
Чудесный зимний день в лесу...
У широкой речки, реченьки-реки...
Возьми меня без боли и страданий...
Люблю я смотреть на высокое небо...
Я просто белый лист,
Но как меня терзали!
Был безупречно чист.
Зачем же измарали?
Бумага терпит все —
Вот истина простая.
Кому — стихи Басё,
А мне — мазня пустая.
Да лучше бы сожгли,
Иль в клочья разорвали...
Немногие могли
И поняли едва ли,
Что прежде чем меня
Рукой своей касаться,
Заглянут пусть в себя,
Смогли ли состояться?
Может, выкурить по сигарете нам?
Посочувствуешь мне невзначай.
Жизнь так много накруговертила,
Только знай от неё получай!
И стучат вновь колёса вагонные,
Унося вдаль от старых тревог.
Всё считаю, считаю перроны я,
Но себя так простить и не смог.
Может, выкурить по сигарете нам?
Посочувствуй ты мне, выручай!
Жизнь так много накруговертила...
Ты не куришь. Тогда, может, чай?
В Японии неброская природа,
Спешащий, вечно занятый народ.
Но свято чтут японцы время года,
Когда недолго сакура цветет.
Тогда движенье будто замирает.
Струится нежный лепестковый дым.
Японец радость жизни прославляет.
Он часть природы, с миром он един.
Весна в России тоже всем желанна.
Весну не устаем мы воспевать.
Относимся к природе все же странно,
Раз не хотим ее мы сохранять.
Земля от снега только обнажиться,
Уж кто-то засучает рукава,
Порядок навести, огнем стремится.
Держись-ка, прошлогодняя трава!
Она как порох вспыхнет очень быстро.
И от травы займется где-то лес.
А помнится от не потухшей искры
Жилой поселок навсегда исчез.
Так что же мы за нация такая?
Где тот аршин? И как умом понять?...
Поветриям всем глупым потакаем,
Хотим себе на голову.......
Как дикий зверь земля все раны лижет
Ее детей я к разуму зову.
Ведь лепестковый дым нам все же ближе.
Не жгите прошлогоднюю траву!
Экскурсия начнётся с Малостранской
Покажет гид мне в Праге Старый Град.
По улочкам хожу я иностранка.
Немую красоту здесь ловит взгляд.
Вопрос в висках стучится молоточком.
Как удалось всё это сохранить?
Не сотню лет, а семь веков, уж точно,
Свой древний город холить и любить.
За гидом экскурсанты словно свита,
Вверх по брусчатке. Страшная жара.
А дальше шок — собор святого Вита.
Стиль готика. Размером как гора!
Здесь человек в сравненье с ним ничтожен
Но, в то же время, сильный словно Бог.
Какой потенциал в него заложен!
Шедевр из камня он воздвигнуть смог.
Вот Карлов мост величественный, древний.
Теперь мои считает он шаги.
Вот речка Влтава мудрая царевна.
На ней друзья встречались и враги...
Прощаюсь я и быстрым самолётом.
Вернусь опять на Родину свою.
Там всё моё! Но здесь узнала что-то
О чём в стихах я новых пропою.
В них Старый град чуть приоткроет тайну
Своей непревзойдённой красоты.
Заря нырнёт в волну реки случайно,
Подсвечивая древние мосты.
Тебе я, Прага, благодарным словом
Привет сердечный вновь передаю.
Пусть старые века тебя в век новый
Сокровищем нетленным отдают.
Всю жизнь бездарно кукарекал.
Петь соловьём не всем дано.
Глядишь орлом, живёшь калекой,
Раз проворонил всё давно.
Вчера было лето, сегодня вдруг осень.
Природа вновь сходит с ума.
Мы летом тепла долгожданного просим,
Ведь так надоела зима.
Хожу словно ежик в осеннем тумане,
И кругом идет голова.
Гляжу, на открытой и мокрой поляне
Смеется густая трава.
Она благодарна избыточной влаге.
Такие вот, братцы, дела.
А мне бы хоть капельку этой отваги.
Тепла, умоляю, тепла!
Без солнца я чахну, без солнца я вяну,
Как мокрая кошка в тоске.
В Хургаду б махнуть! Только не по карману.
И «винный" уже на замке.
Обычно снега по колено.
Декабрь пришел — вовсю зима.
Спит речка под ледовым пленом.
Включают рано свет в домах.
Природа что ли изменилась?
А, может, старый дед Мороз
Склерозник? Вот и получилось,
Что снега нам он не принес.
Весь снег он высыпал на юге.
Такой там юмор не поймут.
Ты, дед, подумай на досуге,
Где снег пушистый очень ждут?
Прикинул? Вот и постарайся,
Под Новый год, наверняка,
Ищи, где хочешь, исхитряйся,
Но дай нам белого снежка!
Железная дорога
И запах старых шпал.
У дальнего порога
Начало всех начал.
От дома и до школы
По шпалам прыг да прыг.
Какой же был весёлый
У старых шпал язык.
С закрытыми глазами
По звуку различу,
Путь первый скорым занят,
товарный чух да чух
А дерево сменили
чуть позже на бетон.
Но рельсы не забыли
Колёс весёлый звон...
Когда совсем достанет
Тревогой суета,
Мне скорый скажет:«Таня,
Та-та, та-та, та-та!»
Когда за окнами зима,
В порыве вдохновенья,
Чтоб не сойти совсем с ума,
Пишу стихотворенья.
А летом мне не до стихов.
И граю с Музой в прятки-
Ни строчки. И без лишних слов
Весь день тружусь на грядке.
Мне снится, что маюсь и трушу.
И в этом затейливом сне
Мою непутёвую душу
Пытают на адском огне.
Терзают бедняжку на части
За то, что грешно, мол, жила,
Не знала святого причастья.
А разве иначе могла?
Душа вечно истину ищет.
Лишь сердце и совесть ей БОГ.
Быть лучше пытается, чище.
Всевышний к таким очень строг.
Любить больше всех нужно бога.
А если детей? Разве грех?
Закон лучше смертным не трогать.
А если закон не для всех?
Душа быть должна толерантной.
Греховны ей вызов, борьба.
К чему серой пастве таланты?
Всему оправданье-судьба.
Проснуться, проснуться пытаюсь.
Душе очень страшно в Аду.
Схитрю. И как все я покаюсь!
Тогда точно в рай попаду.
Мой город Радужным назвали,
И каждый знает почему.
Навечно с радугой связали,
Свой герб придумали ему.
Таким уютным и зеленым
Недаром Радужный слывет.
Среди берез, рябин и кленов
В ладу с природой он живет.
Он вырос вверх и вширь раздался,
Достоинств всех не перечесть.
Но важно, чтоб родным остался
Для тех, кто жил, кто вырос здесь.
Идут знакомые ребята,
Скажу им весело: «Привет!»
Навстречу друг, спешит куда-то,
Подумать только — он уж дед!
Недавно, кажется, в колясках
Катали наших мы детей.
Потом на лыжах и салазках
Те сами мчались, кто быстрей.
Но время все ж быстрее мчится.
И бег его не удержать.
Наш город взрослым стать стремится,
Ему сегодня тридцать пять.
И каждый, кто сюда приехал,
Жизнь крепко с Радужным связал.
Кому-то радостью, успехом,
Но всем судьбою город стал.
Пиши потомкам, Время, повесть
И строчкой красной донеси
Про город, созданный на совесть,
Здесь во Владимирской Руси.
Всю ночь за окошком плывут провода.
А поезд везет меня прямо туда,
Где юность встречала беспечный рассвет,
И будто — бы нет уже прожитых лет.
Где снова девчонки с мальчишками мы.
Читают нам лекции те же умы.
И с сессией связан тревожный июнь.
И лучший у нас ДНД — ешный патруль.
Мозоль, в стройотряде растертая в кровь.
Общага, где песни поют про любовь.
Где самые лучшие в мире друзья,
Где сердца частицу оставила я.
Обыденность к черту провалится пусть!
Хоть на полсубботы я в юность вернусь!
Вези меня, поезд, вези же быстрей
На встречу моих институтских друзей.
Вновь юная, пьяная не от вина,
Я счастьем и радостью встречи полна.
Он стихами говорил
Раннею весною,
Мне подснежники дарил,
Восхищался мною.
Но подснежник не цветёт
На исходе лета.
В прозе речь теперь течёт
Бывшего поэта.
По Свирскому ущелью лентой путь лежит.
Деревья и кусты опутаны лианой.
Здесь горные ручьи льют воду на гранит.
И песенки гортанные слагают неустанно.
Здесь мысль летит в века как вглубь ущелья взгляд.
Над тайною веков не властны перемены.
Загадкою своей людей к себе манят
Как добрый оберег древнейшие дольмены.
Быть может, никогда не сможем разгадать,
Кто строил и зачем из камня те творенья.
Ведь быстротечна жизнь, как горная вода.
И в пропасти веков ловлю её мгновенья.
На моём столе стоит
Голубая ваза.
К себе тянет как магнит
И приятна глазу.
Удивительно проста
Модная диета.
То, что вкусно — мимо рта.
Никаких секретов.
Если хочешь стройной быть,
Зелень лишь полезна.
Можно маслицем полить,
Легче чтоб полезла.
Я из вазы голубой
Съем одну конфету.
Или две, а завтра.... Ой!
Сяду на диету!
Сжалось небо, не больше ладони.
И удавкой вокруг суета.
К покаянию прошлое клонит,
Ведь уже отстучало полста.
Сжалось небо, не больше ладони.
Но, быть может, в его глубине
Кто-то струны волшебные тронет
И пошлёт ОТКРОВЕНИЕ мне.
Барабанит дождь весь день кратковременный,
Что ж, синоптику пора дать по темени.
Предсказал бы лучше шторм, вот и все дела.
Не сбылось, как хорошо. Господу хвала!
Про погоду ты спроси у артритчика,
И прогноз преподнеси с умным личиком.
Хотя б одним глазком взглянуть
На тот далёкий остров,
Куда ты, сын, сам выбрал путь.
Как быстро стал ты взрослым!
Тот остров сказкою манит.
В ладонях океана
Как изумруд большой лежит,
Таинственно желанный.
У нас здесь белая зима,
А там цветное лето.
Здесь снег засыпал все дома,
Там рощи в буйстве цвета.
Животных хищных никогда
Природа там не знала.
Морской лишь котик иногда
Лежит на мокрых скалах.
Овец откормленных стада,
Ленивые коровы,
Трава не наша лебеда,
И климат не суровый.
Но удивительно одно,
Пейзаж, нарушив броский,
Как оказалась, для кого
На острове берёзка?
Грустит твой старенький баян,
Как все в родимом доме.
Пусть ветром Тихий океан
Твою печаль разгонит.
Волна тебе пусть напоет
Мажорные мотивы.
Пусть солнце радостно встает
Над утренним заливом.
Принес мне телефон привет
С другого края света.
Меня счастливей в мире нет.
Ты знаешь, сын, об этом.
Мне остров стал почти своим,
Хоть все там непривычно.
Пусть у тебя там, милый сын,
Все будет на отлично.
Есть в мире много разных стран.
Живут там по-другому...
Но, всё же, Тихий океан
Лежит дорогой к дому.
Татьянин день сегодня,
Гуляй студент и пой.
Как ночью Новогодней
Шампанское открой.
Зачетки — по карманам,
В глазах — веселый смех.
Студентам в день Татьяны
Сопутствует успех.
Коктейль тревог вчерашних,
Зубрежка до утра.
Сегодня все неважно.
Экзамен сдан. Ура!
В бокале у подружки
Пусть плещется вино.
Как медовуха в кружке,
Что пили так давно.
Неважно, что там пили
Маститые умы.
Студентами ведь были.
Теперь студенты мы.
У нас не медовуха,
Другой эквивалент.
И от него под мухой
В Татьянин день студент.
Воспроизводить облюбованные предметы и уголки природы, все равно, что
Восторгаться вору на свои зловонные ноги.
Казимир Малевич
В конце своего творческого пути Малевич все чаще стал возвращаться к реализму. Может быть лучшие из его работ — «Автопортрет» и «Портрет жены», написанные в 1933 г.
Виктор Ахломов
Три раза! Видит бог, как я старался.
И все три раза я отвергнут был.
Как рьяно я в художники ни рвался,
В училище, увы, не поступил.
За все ответите презренные плебеи.
Разрушу я привычный, косный мир.
Отважиться не каждый ведь сумеет,
На что пойдет Малевич Казимир.
Все нагло просто, до примитивизма:
Квадраты, треугольники и круг.
И термин новый «супре» — пусть, «матизма»
Зомбирует всех олухов вокруг.
Все старое под корень я разрушу.
Реальность в живописи разве хороша?
Пусть цвет как символ раскрывает душу,
( Хоть даже за душою ни шиша.)
Зачем мне перед всеми признаваться,
Что все это, по меньшей мере бред.
Желающим всем дам я восхищаться
Квадратом черным много сотен лет.
Старо как мир мудрейшее преданье
Про голого, тупого короля.
Но глупость и слепое созерцанье
Живут, покуда вертится земля....
А жизнь на удивленье быстротечна.
И мысли трезвые лишь на исходе лет.
Пусть ноги у меня не безупречны,
Но все ж, осилил я автопортрет!
Чудесный зимний день в лесу,
Как радостный подарок.
Друзья с собой все принесут.
Костер уютно жарок.
Течет беседа ни о чем,
А много и не надо,
Лишь друга верного плечо,
Он все поймет по взгляду.
Не знаю, кто здесь виноват,
Мороз иль самогонка?
Кружились сосны все подряд.
Смеялся дятел звонко.
Не все слова ты в песне знал.
Но разве в этом дело?
Все лес задумчиво внимал
Под покрывалом белым.
Сквозь ветки лился солнца свет,
Как в сказке. Быль иль небыль...
Как теплый дружеский привет
Летела песня в небо.
У широкой речки, реченьки-реки
В берега вплетались косами пески.
Куст ракиты тихо шепчет над водой.
И в глубокий омут смотрит ночь луной.
Много песен знает реченька-река.
И моя ей песня, грустная, близка.
Постою, поплачу над речной волной,
И печаль умчится с быстрою водой.
Время-лекарь наш надежный,
Нас врачует не спеша.
Все исправить невозможно,
Но пока жива душа,
Время будет вновь трудиться
Каждый день и каждый час,
Чтоб надежде возродиться,
Чтобы жизни свет не гас.
Горе, зло и боль утраты
Сгладит все своей рукой.
Дни, как верные солдаты,
Бьются все за наш покой.
Возьми меня без боли и страданий.
Возьми меня, когда мой час придет.
Возьми меня в пространство мирозданий.
Возьми меня, когда душа уйдет.
Исчезнет все: печаль моя и радость;
Исчезнет злости ядовитый дым;
Исчезнет юность, немощная старость;
Исчезнет тот, кто был таким родным.
А жизнь потери малой не заметит.
А жизнь мне новой жизни не пошлет.
А жизнь на этой голубой планете
Пусть вновь в моих сынишках расцветет.
Есть день особый в январе.
И все об этом знают,
Хоть красным днем в календаре
Его не отмечают.
В тот день, об этом стоит знать,
Святая Татиана
Шлет неземную благодать
Всем женщинам — Татьянам.
Так пожелаем счастья им,
Знакомым и не очень.
Пройдет пусть день их именин,
Как каждая захочет.
Мечта, надежда и любовь
Пусть жизнь им освещают.
Тепло, сердечность вновь и вновь
Им души наполняют.
И пусть свирепствует зима,
Жжет нос мороз — проказник.
Татьянин день, скажу я вам.
Все ж теплый, светлый праздник!
Люблю я смотреть на высокое небо,
На благостный птичий приют,
В заманчивый мир, где никто из нас не был,
Где вольные ветры живут.
Мне бог не подарит желанные крылья.
И мне не взлететь в небеса.
Ведь сказка не станет обыденной былью,
Но верить хочу в чудеса.
Мне хочется в море небесном купаться
И плыть на лазурной волне,
И в облаке снежном, смеясь, кувыркаться,
И с ветром парить в вышине,
И солнце подергать за желтые нитки,
И птиц поманить за собой,
И молний потрогать блестящие слитки,
И в тучу вонзиться стрелой,
И каплей дождя в вышине покружиться,
И радуге крикнуть: «Привет!»
И малой росинкой к земле приклониться,
Чтоб вместе встречать с ней рассвет.
Помню далекое детство,
Елочный шумный базар,
И с мишурой по соседству
Розовый елочный шар.
Краской блестящей подернут,
Яркий, сверкающий дар!
Бережно в вату обернут
Розовый елочный шар.
Спали под елкой с сестренкой мы,
Сладок смолистый угар.
И отражался в глазенках
Розовый елочный шар.
Сыну мы елку нарядим,
Будней забудем кошмар.
Снова на ветку приладим
Розовый елочный шар.
За оврагами, сосновыми лесами,
В деревенской дальней стороне,
Пахнущей фруктовыми садами,
Помнит ли хоть кто-то обо мне?
Я люблю то место всей душою.
Уголочек в сердце берегу,
Где живет все самое большое,
То, в чем силы черпать я могу.
Там шумит черемуха над речкой.
В буйном царстве — молодом саду
Вырос подорожник тонкой свечкой,
Мотыльки играют в чехарду.
По утрам на свежей сочной травке
Жемчугом рассыпана заря.
Там гусята, вымыв клюв в канавке,
«С добрым утром!» — хором говорят.
Бабушка натруженной рукою
Мне в косички ленточки вплетет.
Будто доброй силою, какою
От меня печали отведет.
Утром вновь для большеглазой внучки
Испечет румяного блинка,
И в бокал, с давно отбитой ручкой,
Нацедит парного молока.
Нет давно ни бабушки, ни деда.
Без хозяев старых умер сад;
Дом продали хмурому соседу,
Он сгорел лет десять уж назад.
Только мне порой ночами снится
Домик в деревеньке, на краю,
Бабки с дедом ласковые лица,
Я им что-то весело пою...
И куда б судьба не заносила,
Как бы ни был новый день жесток,
Светит для меня неугасимо
Детства лучезарный огонек.
Просторы, поросшие лесом сосновым —
Былинная древняя Русь.
Здесь, в центре Руси, был мой город основан,
Любуюсь я им и горжусь.
Мой маленький город уютный и чистый,
В кругу белоствольных берёз,
Встречает рассветы улыбкой лучистой
И спит под гирляндами звезд.
Весной дышит запахом пышной сирени.
А в первые дни сентября,
Как радостно хлопают школьные двери,
Встречая с каникул ребят!
Счастливое детство и дерзкая юность -
Всё это приметы твои.
А в имени радуга вся развернулась,
Лучи, рассыпая свои.
Мой город любимый! Ты так ещё молод.
Какая судьба тебя ждет?
Но сердцу отрадно, что Радужный город
Мой сын своим домом зовёт.
Сосед своего величавого брата,
Здесь нет куполов позолот!
Не слышал ты звона кольчуг и булата -
Другое столетье идет.
Другие тебе покорялись вершины.
Их много ещё впереди.
И пусть о тебе сложат песни, былины.
Смелее вперёд ты иди!
Ты был новым центром научных свершений
И гордостью нашей страны.
Желаю тебе я прекрасных мгновений,
Когда торжествуют умы.
Чтоб имя твоё снова гордо звучало,
Как в дни твоего торжества.
Тебе тридцать лет. Это только начало...
И это не просто слова.
Тебя с днём рождения я поздравляю.
Хочу, чтобы рос ты, мужал.
Мой Радужный! Счастья тебе я желаю
От имени всех радужан.
Звездочка моя ты! Свет моей души!
Становиться быстро взрослым не спеши.
Детство упорхнуло, как веселый стриж.
И вздохну опять я — ты уж не малыш.
Мы идем с тобою не рука в руке.
И тропинка к школе где-то вдалеке...
Стайка мальчуганов шумною гурьбой
Мяч с утра гоняет, только не с тобой.
Ты сейчас от дома очень далеко.
Мой сыночек, знаю, это нелегко.
Трудно в жизни выбрать только верный путь.
По кривой дорожке легче ведь свернуть.
Дождик сиротливый плачет за окном.
С ним тоскует вместе наш печальный дом.
Рада нашей встрече, солнце в окна льет.
И не важно даже, снег иль дождь идет.
Я к тебе бросаюсь, целовать хочу,
Но прижмусь лишь крепко к твоему плечу.
Сколько мы друг другу рассказать хотим!
Но давай сначала вместе помолчим.
Вмиг растаял где-то расставанья лед.
Колокольчик в сердце весело поет.
Трудно привыкаю друг без друга жить.
Обещаю больше сильно не грустить
Лишь бы был ты весел, и судьбой храним.
А твои невзгоды таяли б, как дым.
Чтоб однажды встретил девушку-Весну
И любил бы в жизни лишь ее одну.
Будут пусть с тобою верные друзья.
И на донце сердца пусть останусь я.
Звездочка моя ты! Свет моей души!
Как же быстро взрослым стать ты поспешил.
А в глазах родимых юность счастьем бьет.
Значит, все как надо! Значит, жизнь идет!
Отцвели ярким цветом тюльпаны,
И последний звонок отзвенел...
Ты когда, мой мальчишка упрямый,
Парнем сделаться взрослым успел?
Ранец крепко держал ты ручонкой,
Догоняя знакомых ребят.
А теперь столько милых девчонок
На тебя с восхищеньем глядят.
В школе двери сегодня открыты,
Будет вечер у вас выпускной.
И скучает задачник забытый,
Да и в классах давно выходной.
Мальчик мой, мой сынок ненаглядный!
Что тебе в этот час пожелать?
В этот день символичный, отрадный
Как же много хочу я сказать!
Пред тобой все дороги открыты.
Только выбери правильный путь.
Не ищи ты решений избитых.
Смелым, честным, пожалуйста, будь.
Чтобы счастье тебе улыбалось,
Как сейчас улыбаешься ты.
Чтобы в жизни твоей все сбывалось:
Все надежды твои и мечты.
Одноклассников круг твоих тесен:
Много добрых и верных друзей.
Звон бокалов с шампанским и песни
Зазвучат в этот час веселей.
Запах ночи пленительно тонкий,
Я в ту ночь сквозь года не дойду.
Ну, а ты для любимой девчонки
Принеси на ладони звезду.
Пусть сорвется звезда с небосклона,
Молодые согреет сердца.
Вопреки всем законам Ньютона,
Будет в танце кружить без конца.
Отзовется пусть песней все это..
.
Зазвенит так, что только держись,
Выпускное тревожное лето,
За которым вся взрослая жизнь!
Пускала осень из листвы мне лодочки в пруду,
А мимо ангел проносил волшебную звезду.
Лететь так утомился он, знать, ноша тяжела!
И звездочку чудесную достал из-под крыла.
У ангела просила я: «Мне звездочку отдай!
Тебе на небе хорошо. Там есть прелестный рай.
А мне, признаюсь, по земле так нелегко идти.
Отдай мне звездочку свою. Пусть светит мне в пути!»
Но мудрый ангел не спешил сокровище отдать.
«Звезда, — сказал он, — тяжкий крест, не только благодать.
Она не терпит фальши, лжи, всей подлости людской.
Тебе с ней трудно будет жить, забудешь ты покой».
Но я просила горячо, и ангел уступил.
Мне лучезарную звезду он в руки опустил.
И светом той звезды зажглись все лодочки в пруду...
А я смотрела долго ввысь, держа свою звезду.
Звезда капризная моя! Скупа ты и щедра.
Но я молюсь тебе одной, одной тебе верна.
Моя ты я радость и печаль. С тобой навеки я.
Зовут волшебную звезду — Поэзия моя!
Твое лицо как лик Мадонны,
Как свет зари в вечерний час.
Все Петербургские салоны
Ты посещала много раз,
Но сколько зла они несли?!
О, Натали! О, Натали!
Красою на балах блистала.
Был разговор твой мил и прост.
Но для мужчин острей кинжала
Волшебных глаз полураскос.
Сердца брать в плен они могли.
О, Натали... О, Натали...
Казалось, счастье будет вечным:
Венчанье, верности обет.
Ты — в белом платье подвенечном.
Твой муж — известнейший поэт.
На Мойке дом. Щебечут сестры.
Детей веселая возня.
Вдруг голос Саши — гневный, острый.
Нет, нет! В письме не про меня...
Людская зависть. Страшно это.
За что вас ненавидел свет?
Унизить он хотел поэта.
Верней, чем пасквиль, средства нет.
И в черный день на речке Черной
Назначен выстрел роковой.
И Пушкин, гордый, непокорный,
Один он сделал выбор свой.
Любовь и Честь к барьеру шли.
О, Натали! О, Натали!
Свой белый саван стелет вьюга.
Смеется смерть тебе в лицо.
Нет рядом Саши — мужа, друга -
Лишь обручальное кольцо.
Молва людская осудила
И черной грязью облила.
Теперь лишь мужняя могила
Тебе заступницей была.
Растут сиротами детишки -
Четыре маленьких птенца:
Мария, рыжий Сашка, Гришка,
Наталья — копия отца.
О всех о них душа болит.
О, Натали! О, Натали!
Пройдут года, утихнут страсти.
Поэта к жизни не вернуть.
И, подчиняясь божьей власти,
Пройдешь по жизни ты свой путь.
Злым языкам нельзя разрушить
Натальи светлый идеал.
Твой Пушкин знал тебя всех лучше,
Все о тебе в стихах сказал.
И образ твой встает вдали:
О, Натали... О, Натали...
Зажглась звезда на небосклоне.
И прячет ночь огрехи дня.
И вновь печаль мне душу тронет.
Зачем-то в прошлое маня.
Там дни как лёгкие пушинки.
Там нет забот и грусти нет.
Ловлю я варежкой снежинки.
И мне всего-то восемь лет.
Воскресный день у нашей мамы
Был долгожданный выходной.
Был пирожок румяный самый.
И я просила: «Мама, спой!»
Воспоминанья как тропинки
Ведут в недавно и давно...
Но лишь во сне ловлю снежинки
И с мамой вновь иду в кино.